Вернуться к алгоритму -> Шаг 4. Собираем идеи для предстоящей работы
Сценарий спектакля "Дракон" (по одноименной пьесе Е.Шварца, написанной в 1942 - 1944 гг.)

 
Действующие лица.
  • Автор.
  • Ланцелот.
  • Эльза.
  • Шарлемань.
  • Дракон.
  • Бургомистр.
  • Генрих.
  • Мальчик.
  • Горожане.
 
Автор
(в микрофон, стоящий в центре
сцены).
Много лет назад наш город захватил дракон. Все знали, что он поселился в Серых горах за озером. Но никто не заметил, как он поселился внутри каждого из нас и многие годы (и даже после своей смерти) дракон продолжал жить в каждом из нас, заставляя бояться, трепетать, любить, восхвалять… и ждать, пока придет новый любимый… хозяин.
 
Действие первое.
Домашняя обстановка. Шарлемань и Эльза сидят и о чем-то беседуют.
По зрительному залу пробегает мальчик, продающий газеты
 
Мальчик.
Свежие новости, свежие новости. Наш повелитель, господин дракон, берет себе новую жену, красавицу Эльзу. Свежие новости, свежие новости…
Входит Ланцелот
 
Ланцелот.
Здравствуйте, добрый хозяин этого дома. Здравствуйте прекрасная барышня. Ваш дом смотрел на меня так приветливо, и ворота были открыты... Я вошел без приглашения. Простите меня.
Шарлемань.
Не надо просить прощения. Наши двери открыты для всех. Эльза, что ты молчишь?
Эльза.
Вы устали, наверное. Садитесь. Что же вы стоите?
Ланцелот.
Спасибо.
Шарлемань.
Здесь Вы можете хорошо отдохнуть. У нас очень тихий город. В нем никогда и ничего не случается.
Ланцелот.
Простите меня, но... Вы говорите, что у вас очень тихий город?
Эльза.
Конечно.
Ланцелот.
А...а дракон?
Шарлемань.
Ах, это... Но ведь мы так привыкли к нему. Он уже четыреста лет живет у нас.
Ланцелот.
Но... мне говорили, что дочь ваша...
Эльза.
Господин прохожий...
Ланцелот.
Меня зовут Ланцелот.
Эльза.
Господин Ланцелот, простите, я вовсе не делаю вам замечания, но все-таки прошу вас: ни слова об этом.
Ланцелот.
Почему?
Эльза.
Потому что тут уж ничего не поделаешь.
Ланцелот.
Вот как?
Шарлемань.
Да, уж тут ничего не сделать. Мы сейчас гуляли в лесу и обо всем так хорошо, так подробно переговорили. Завтра, как только дракон уведет мою дочь, я тоже умру.
Ланцелот.
Простите, еще только один вопрос. Неужели никто не пробовал драться с ним?
Шарлемань.
Выступали лет 200 назад. Он сжег предместья и половину жителей нашего города свел с ума ядовитым дымом. Это великий воин.
Ланцелот.
Он совершенно обнаглел?
Шарлемань.
Нет, что вы! Он так добр!
Ланцелот.
Добр?
Шарлемань.
Уверяю вас. Когда нашему городу грозила холера, он по просьбе городского врача дохнул своим огнем на озеро и вскипятил его. Весь город пил кипяченую воду и был спасен от эпидемии.
Ланцелот.
Давно это было?
Шарлемань.
О нет. Всего восемьдесят два года назад. Но добрые дела не забываются.
Ланцелот.
А что он еще сделал доброго?
Шарлемань.
Он избавил нас от цыган.
Ланцелот.
Но цыгане – очень милые люди.
Шарлемань.
Что вы! Какой ужас! Я, правда, в жизни своей не видал ни одного цыгана. Но я еще в школе проходил, что это люди страшные.
Ланцелот.
Но почему?
Шарлемань.
Это бродяги по природе, по крови. Они – враги любой государственной системы, иначе они обосновались бы где-нибудь, а не бродили туда–сюда. Их песни лишены мужественности, а идеи разрушительны. Они воруют детей. Они проникают всюду. Теперь мы вовсе очистились от них, но еще сто лет назад любой брюнет обязан был доказать, что в нем нет цыганской крови.
Ланцелот.
Кто вам рассказал все это о цыганах?
Шарлемань.
Наш дракон. Цыгане нагло выступали против него в первые годы его власти.
Ланцелот.
Славные, нетерпеливые люди.
Шарлемань.
Не надо, пожалуйста, не надо так говорить.
Ланцелот.
Что он ест, ваш дракон?
Шарлемань.
Город наш дает ему тысячу коров, две тысячи овец, пять тысяч кур и два пуда соли в месяц. Летом и осенью сюда еще добавляется десять огородов салата, спаржи и цветной капусты.
Ланцелот.
Он объедает вас!
Шарлемань.
Нет, что вы! Мы не жалуемся. А как же можно иначе? Пока он здесь – ни один другой дракон не осмелится нас тронуть.
Ланцелот.
И все-таки, хоть вы меня и не просите об этом, я вызову на бой дракона! Слышите, Эльза!
Эльза.
Нет, нет! Он убьет вас, и это отравит последние часы моей жизни.
Ланцелот.
Я вызову на бой дракона!
Ланцелот уходит. Эльза и Шарлемань идут вслед,
пытаясь его остановить.
 
Действие второе.
Генрих в фартуке, чистит королевский трон и что-то напевает себе под нос.
По зрительному залу пробегает мальчик, продающий газеты.
 
Мальчик.
Свежие новости, свежие новости. Странствующий рыцарь Ланцелот вызвал нашего повелителя, господина дракона, на бой. Бургомистр и городское самоуправление решают вопрос об оружии для рыцаря… Свежие новости, свежие новости...
Генрих
(напевает).
Посмотрим, посмотрим, провозгласил дракон. Посмотрим, посмотрим, взревел старик дра-дра. Старик дракоша прогремел: посмотрим, черт возьми! И мы, действительно, посмо! Посмотрим тру-ля-ля!
Вбегает бургомистр. На нем смирительная рубашка.
 
Бургомистр.
Здравствуй Генрих, здравствуй сынок. Ты посылал за мной?
Генрих.
Здравствуй, отец. Я хотел узнать, как там у вас идут дела. Заседание городского самоуправления закрылось?
Бургомистр.
Какое там! За целую ночь мы едва успели утвердить повестку дня.
Генрих.
Умаялся?
Бургомистр.
А ты как думаешь? За последние полчаса на мне переменили три смирительные рубашки. Не знаю, к дождю, что ли, но только сегодня ужасно разыгралась моя проклятая шизофрения. Так и брежу, так и брежу... Галлюцинации, навязчивые идеи, то, се… Табак есть?
Генрих.
Есть.
Бургомистр.
Развяжи меня. Перекурим.
Генрих.
Когда же вы решите вопрос об оружии?
Бургомистр.
О каком оружии?
Генрих.
Для Ланцелота.
Бургомистр.
Для какого Ланцелота?
Генрих.
Ты что, с ума сошел?
Бургомистр.
Конечно. Хорош сын. Совершенно забыл, как тяжко болен его бедняга отец. (Кричит.) О люди, люди, возлюбите друг друга! (Спокойно.) Видишь, какой бред.
Генрих.
Ничего, ничего, папа. Это пройдет. Папочка, скажи мне – ты старше меня... опытней... Скажи, что ты думаешь о предстоящем бое Ланцелота с драконом? Пожалуйста, ответь. Неужели Ланцелот может... Только отвечай попросту, без казенных восторгов, – неужели Ланцелот может победить? А? Папочка? Ответь мне!
Бургомистр.
Пожалуйста, сынок, я отвечу тебе попросту, от души. Я так, понимаешь, малыш, искренне привязан к нашему дракоше! Вот честное слово даю. Сроднился я с ним, что ли? Мне, понимаешь, даже, ну как тебе сказать, хочется отдать за него жизнь. Ей-богу правда, вот провалиться мне на этом месте! Нет, нет, нет! Он, голубчик, победит! Он победит, чудушко-юдушко! Душечка-цыпочка! Летун-хлопотун! Ох, люблю я его как! Ой, люблю! Люблю – и крышка. Вот тебе и весь ответ.
Генрих.
Не хочешь ты, папочка, попросту, по душам, поговорить с единственным своим сыном!
Бургомистр.
Не хочу, сынок. Я еще не сошел с ума. То есть я, конечно, сошел с ума, но не до такой степени. Это дракон приказал тебе допросить меня? Молодец, сынок! Очень хорошо провел весь разговор. Горжусь тобой. Не потому, что я – отец, клянусь тебе. Я горжусь тобою как знаток, как старый служака. Ты запомнил, что я ответил тебе?
Генрих.
Разумеется.
Бургомистр.
А эти слова: чудушко-юдушко, душечка-цыпочка, летун-хлопотун?
Генрих.
Все запомнил.
Бургомистр.
Ну вот так и доложи! Ах ты мой единственный, ах ты мой шпиончик... Карьерочку делает, крошка. Денег не надо?
Генрих.
Нет, пока не нужно, спасибо, папочка. Ну а теперь скажи мне правду...
Бургомистр.
Ну что ты, сыночек, как маленький, – правду, правду... Я ведь не обыватель какой-нибудь, а бургомистр. Я сам себе не говорю правды уже столько лет, что и забыл, какая она, правда-то. Меня от нее воротит, отшвыривает. Правда, она знаешь чем пахнет, проклятая? Довольно, сын. Слава дракону! Слава дракону! Дракону слава! (зевает и потягивается). Ну что ж, пора выносить решение. Мы в один миг подберем этому Ланцелоту какое-нибудь оружие. Дракон останется доволен. Завяжи-ка мне рукава... Эй там заходите, заходите… И вы, Ланцелот тоже.
Заходят горожане, Шарлемань, Ланцелот.
Становятся вправо и влево от трона, стоящего посередине.
Генрих становится за спинкой трона. Бургомистр кланяется пустому креслу.
Говорит скороговоркой.
 
Бургомистр.
Потрясенные и взволнованные доверием, которое вы, ваше превосходительство, оказываете нам, разрешая выносить столь важные решения, просим вас занять место почетного председателя. Просим раз, просим два, просим три. Сокрушаемся, но делать нечего. Начнем сами.
Садитесь, господа. Объявляю заседание открытым. Слушали: о снабжении некоего Ланцелота оружием. Постановили: снабдить, но скрепя сердца. Тазик от цирюльника мы назначили исполняющим обязанности шлема. Медный подносик назначен щитом. Не беспокойтесь! Даже вещи в нашем городе послушны и дисциплинированы. Они будут выполнять свои обязанности вполне добросовестно. Рыцарских лат у нас на складе, к сожалению, не оказалось. Но копье есть. (Протягивает Ланцелоту лист бумаги.) Это удостоверение дается вам в том, что копье действительно находится в ремонте, что подписью и приложением печати удостоверяется. Вы предъявите его во время боя господину дракону, и все кончится отлично. Вот вам и все. (Поет.) Раз, два, три, четыре, пять, вышел рыцарь погулять... Вдруг дракончик вылетает, прямо в рыцаря стреляет... Пиф-паф, ой-ой-ой, объявляю заседаньице закрытым.
Шарлемань (Ланцелоту).
Простите нас, господин Ланцелот. Сами не знаем, что творим...
Автор
(у микрофона читает стихотворение О. Мандельштама).
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А коль хватит на пол-разговорца,
То припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова как пудовые гири,
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.
А вокруг его сброд тонкошеих вождей.
Он играет услугами полулюдей:
Кто свистит, кто мяучет, кто хнычет –
Он один лишь бабачет и тычет...
Генрих.
Сми-и-рно! Равнение на небо! Его превосходительство, господин дракон, показались над Серыми горами и со страшной быстротой летят сюда.
Все вскакивают и замирают, подняв головы к небу. Входит дракон.
На вид – обычный человек, одетый по-военному.
 
Бургомистр.
Ваше превосходительство! Во вверенном мне Вами городском самоуправлении никаких происшествий не случилось.
Дракон.
Пошел вон! Все пошли вон! Кроме приезжего.
Все, кроме Ланцелота, уходят.
 
Дракон.
Это что там за тазики на полу?
Ланцелот.
Мое оружие.
Дракон.
Это мои додумались?
Ланцелот.
Они.
Дракон.
Вот безобразники. Обидно небось?
Ланцелот.
Нет.
Дракон.
Вранье. Страшно вам?
Ланцелот.
Нет.
Дракон.
Вранье, вранье. Мои люди очень страшные. Таких больше нигде не найдешь. Моя работа. Я их кроил.
Ланцелот.
И все-таки они люди.
Дракон.
Это снаружи.
Ланцелот.
Нет.
Дракон.
Если бы ты увидел их души – ох, задрожал бы.
Ланцелот.
Нет.
Дракон.
Убежал бы даже. Не стал бы умирать из-за калек. Я же их, любезный мой, лично покалечил. Как требуется, так и покалечил. Человеческие души, любезный, очень живучи. Разрубишь тело пополам – человек околеет. А душу разорвешь – станет послушней и только. Нет, нет, таких душ нигде не подберешь. Только в моем городе. Безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души. Знаешь, почему бургомистр притворяется душевнобольным? Чтобы скрыть, что у него и вовсе нет души. Дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души. Нет, нет, жалко, что они невидимы.
Ланцелот.
Это ваше счастье.
Дракон.
Как так?
Ланцелот.
Люди испугались бы, увидев своими глазами, во что превратились их души. Они на смерть пошли бы, а не остались покоренным народом. Кто бы тогда кормил вас?
Дракон.
Черт его знает, может быть, вы и правы. Ну что ж, начнем поединок?
Уходят.
 
Действие третье.
Площадь наполняется народом. Слышен шум боя.
Все перешептываются, глядя на небо. Вбегает мальчик с газетами.
 
Мальчик.
Свежие новости… Ланцелот где-то раздобыл ковер-самолет, меч и шапку-невидимку. Идет воздушный бой…
1-й горожанин.
Как мучительно затягивается бой.
2-й горожанин.
Да! Уже две минуты – и никаких результатов. Я надеюсь, что сразу все будет кончено. У меня сегодня распустились чайные розы, хлебные розы и винные розы. Господин дракон обещал зайти взглянуть и дать денег на дальнейшие опыты. А теперь он воюет. Из-за этого ужаса могут погибнуть плоды многолетних трудов.
Появляется Шарлемань.
 
Шарлемань.
Здравствуйте, господа! (Молчание.) Вы не узнаете меня?
1-й горожанин.
Конечно, нет. Со вчерашнего вечера вы стали совершенно неузнаваемым.
Шарлемань.
Почему?
2-й горожанин.
Ужасные люди. Принимают чужих. Портят настроение дракону. Это хуже, чем по газону ходить. Да еще спрашивает – почему. Я лично совершенно не узнаю вас после того, как ваш дом окружила стража.
Мальчик.
Смотрите... От кого дракон удирает по всему небу?
Все.
Тс-с-с!
1-й горожанин.
Он не удирает, мальчик, он маневрирует.
Мальчик.
А почему он поджал хвост?
Все.
Тс-с-с!
2-й горожанин.
Хвост поджат по заранее обдуманному плану, мальчик.
Мальчик
(указывает на небо).
Он перевернулся вверх ногами. Кто-то бьет его так, что искры летят!
Все.
Тс-с-с!
Выходит бургомистр.
 
Бургомистр.
Слушайте приказ. Во избежание эпидемии глазных болезней, и только поэтому, на небо смотреть воспрещается. Что происходит на небе, вы узнаете из коммюнике, которое по мере надобности будет выходить.
Все смотрят вниз.
 
1-й горожанин.
Вот это правильно. Давно пора. Глазные болезни очень опасны.
Мальчик
(продолжает один смотреть на небо).
А почему вредно смотреть, как его бьют?
Все.
Тс-с-с!
Мальчик.
Дракон... Он перестал выдыхать пламя... Он только дымится.
Бургомистр.
Слушайте коммюнике городского самоуправления. Бой близится к концу. Противник потерял меч. Копье его сломано. В ковре-самолете обнаружена моль, которая с невиданной быстротой уничтожает летные силы врага. Оторвавшись от своих баз, противник не может добыть нафталина и ловит моль, хлопая ладонями, что лишает его необходимой маневренности. Господин дракон не уничтожает врага только из любви к войне. Он еще не насытился подвигами и не налюбовался чудесами собственной храбрости.
Мальчик.
Ну смотрите, ну честное слово, его кто-то лупит по шее.
1-й горожанин.
У него три шеи, мальчик.
Мальчик.
Ну вот, видите, а теперь его гонят в три шеи.
2-й горожанин.
Это обман зрения, мальчик!
Мальчик.
Вот я и говорю, что обман. Я сам часто дерусь и понимаю, кого бьют. Ой! Что это?! Голова дракона упала…
Бургомистр.
Коммюнике! Слушайте коммюнике городского самоуправления. Обессиленный Ланцелот потерял все и частично захвачен в плен. Остальные его части беспорядочно сопротивляются. Между прочим, господин дракон освободил от военной службы по болезни одну свою голову, с зачислением ее в резерв первой очереди.
Мальчик.
Вторая голова упала…
1-й горожанин.
Я потерял уважение к дракону на две трети. Господин Шарлемань! Дорогой друг! Почему вы там стоите в одиночестве?
2-й горожанин.
Идите к нам, к нам. Неужели стража не впускает вас к единственной дочери? Какое безобразие! Почему вы молчите?
Шарлемань.
Я растерялся. Сначала вы не узнавали меня без всякого притворства. А теперь так же непритворно вы радуетесь мне.
1-й горожанин.
Ах, господин Шарлемань. Не надо размышлять. Это слишком страшно. Страшно подумать, сколько времени я потерял, бегая лизать лапу этому одноголовому чудовищу.
Бургомистр.
Прослушайте обзор событий! Един Бог, едино солнце, едина луна, едина голова на плечах у нашего повелителя. Иметь всего одну голову – это человечно, это гуманно в высшем смысле этого слова. Кроме того, это крайне удобно и в чисто военном отношении. Оборонять одну голову втрое легче, чем три.
Мальчик.
Третья голова дракона падает.
Взрыв криков. Теперь все говорят очень громко.
 
1-й горожанин.
Долой дракона!
2-й горожанин.
Нас обманывали с детства!
1-й горожанин.
Как хорошо! Некого слушаться?! Дракошка-картошка!
Все.
Ура! Долой его! Свобода. Делай, что хочешь. Бей кого попало!
Все расходятся.
 
Дракон
(голос из-за кулис).
Эй, кто-нибудь! Помогите! Ты, Миллер! Ты мне хвост целовал при встрече. Эй, Фридрихсен! Ты подарил мне трубку с тремя мундштуками и надписью: «Твой навеки». Где ты, Анна-Мария-Фредерика Вебер? Ты говорила, что влюблена в меня, и носила на груди кусочки моего когтя в бархатном мешочке. Где же вы все? Дайте воды. Глоток! Полглотка! Дайте, дайте мне начать сначала! Я вас всех передавлю! Эх… Надо было скроить хоть одну верную душу. Не поддавался материал.
Вбегает мальчик с газетами.
 
Мальчик.
Свежие новости, свежие новости. Ненавистный драконишка погиб... Ланцелот загадочно пропал... Свежие новости... Ура!!!
 
Действие четвертое.
Сцена заполняется народом.
 
Горожане (тихо).
Раз, два, три. (Громко.) Да здравствует победитель дракона! (Тихо.) Раз, два, три. (Громко.) Да здравствует наш повелитель! (Тихо.) Раз, два, три. (Громко.) До чего же мы довольны – это уму непостижимо! (Тихо.) Раз, два, три. (Громко.) Мы слышим его шаги!
Входит Генрих.
 
Все.
Ура! Ура! Ура!
1-й горожанин (торжественно).
О славный наш освободитель! Ровно год назад окаянный, антипатичный, нечуткий, противный сукин сын дракон был уничтожен вами. С тех пор мы живем очень хорошо. Мы...
Генрих
(обрывает).
Стойте, стойте, любезные. Очень хорошо… Ладно. Сейчас победитель дракона, президент вольного города выйдет к вам. Запомните – говорить надо стройно и вместе с тем задушевно, гуманно, демократично. Это дракон разводил церемонии, а мы... Сми-и-рно! Равнение на двери! Его превосходительство господин президент вольного города идут по коридору. Ах ты душечка! Ах ты благодетель! Дракона убил! Вы подумайте!
Аплодисменты. Входит бургомистр.
 
Генрих.
Ваше превосходительство господин президент вольного города! За время моего дежурства никаких происшествий не случилось! Налицо десять человек. Из них безумно счастливы все...
Бургомистр.
Вольно, вольно, господа. Здравствуйте…
Генрих.
Сограждане наши помнят, что ровно год назад вы убили дракона. Прибежали поздравить.
Бургомистр.
Да что ты? Вот приятный сюрприз! Ну-ну... Валяйте.
Горожане (тихо).
Раз, два, три. (Громко.) Да здравствует победитель дракона! (Тихо.) Раз, два, три. (Громко.) Да здравствует наш повелитель...
Бургомистр.
Стойте, стойте! Спасибо, господа. Я и так знаю все, что вы хотите сказать. Черт, непрошеная слеза. (Смахивает слезу.) Мне сейчас некогда. Тут, понимаете, у нас в доме свадьба – я, как победитель дракона, женюсь теперь на Эльзе. Все теперь будет по-новому. Рабство отошло в область преданий, и мы переродились. Вспомните, кем я был при проклятом драконе? Больным, сумасшедшим. А теперь? Здоров как огурчик… Так. Ладно. Генрих, что у нас в городе?
Генрих.
Тихо... Однако пишут.
Бургомистр.
Что пишут?
Генрих.
Буквы «Л» на стенах. Это значит – Ланцелот.
Бургомистр.
Ерунда. Буква «Л» обозначает – любим президента.
Генрих.
Ага. Значит, не сажать тех, которые пишут?
Бургомистр.
Нет, отчего же. Сажай. Вот чудаки. Дался им этот Ланцелот. Кстати, о нем так и нет сведений?
Генрих.
Пропал. Но специальная комиссия, созданная городским самоуправлением, установила следующее: наглец и выскочка Ланцелот только раздразнил покойное чудовище, неопасно ранив его. Тогда бывший наш бургомистр, а ныне президент вольного города, героически бросился на дракона и убил его, уже окончательно, совершив различные чудеса храбрости.
Аплодисменты. Прерывается громким стуком.
 
Бургомистр.
Кто там? … Эй, вы там, кто бы вы ни были, завтра, завтра, в приемные часы, через секретаря...
Снова стук.
 
Бургомистр.
Мне некогда!
Стучат громче и настойчивее.
 
Бургомистр.
Мне показалось... Нет… Это он!.. Ланцелот… Нам конец… Что делать-то?
Входит Ланцелот.
 
Ланцелот (неожиданно бодро).
А-а-а, Господин Ланцелот! Здравствуйте, вот кого не ждали. Но тем не менее – добро пожаловать. Входите, пожалуйста, господин Ланцелот. Как доехали? Не хотите ли отдохнуть с дороги? Стража вас проводит.
Ланцелот.
Эй, вы там! Убийцы! Ни с места!
Бургомистр.
Ну почему же так резко?
Ланцелот.
Потому что я не тот, что год назад. Я! освободил вас, а вы что сделали?
Бургомистр.
Ах, боже мой! Если мною недовольны, я уйду в отставку.
Ланцелот.
Никуда вы не уйдете!
Генрих.
Совершенно правильно. Как он тут без Вас вел себя – это уму непостижимо. Я могу Вам представить полный список его преступлений.
Ланцелот.
Замолчи!
Генрих.
Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили.
Ланцелот.
Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая? Я бродил по городу. Страшную жизнь увидел я. Эй вы, Миллер! Я видел, как вы плакали от восторга, когда кричали бургомистру: «Слава тебе, победитель дракона!» Садовник! Вы учили львиный зев кричать: «Ура президенту!?»… Фридрихсен! Бургомистр, рассердившись на вас, посадил вашего единственного сына в подземелье? И вы подарили после этого бургомистру трубку с надписью: «Твой навеки?..» Что мне делать с вами?
Бургомистр.
Плюнуть на них. Эта работа не для вас. Мы с Генрихом прекрасно управимся с ними. Это будет лучшее наказание для этих людишек. Берите под руку Эльзу и оставьте нас жить по-своему. Это будет так гуманно, так демократично.
Ланцелот.
Нет! Теперь-то я останусь. Работы здесь много и работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом из них придется убить дракона.
Мальчик.
А нам будет больно?
Ланцелот.
Тебе нет. С другими придется повозиться.
Мальчик.
Но будьте терпеливы, господин Ланцелот. Умоляю вас – будьте терпеливы. Прививайте. Разводите костры – тепло помогает росту. Сорную траву удаляйте осторожно, чтобы не повредить здоровые корни. Ведь, если вдуматься, то люди, в сущности, тоже, может быть, пожалуй, со всеми оговорками, заслуживают тщательного ухода.
Актеры замирают на сцене. Звучит песня В. Высоцкого «Песня микрофона».
Пока звучит песня, актеры постепенно расходятся.
На сцене остается лишь трон и стоящий перед ним микрофон.
Занавес.